Данияр Абитаев — фермер во втором поколении, который продолжил семейное дело, начатое его родителями в 2003 году. Он взял на себя ответственность за выплату кредитов на $3 миллиона, превратил «совковый» коровник в современный высокопродуктивный комплекс и создал стадо генетически выносливых голштино-фризов. Сегодня его молочный комплекс в селе Солнечное близ Усть-Каменогорска один из самых продуктивных в Казахстане, с показателем до 11 000 кг молока на голову. Данияр рассказал Digital Business о том, как строится высокотехнологичный бизнес на принципах «Воздух—Вода—Питание», почему фермеры вынуждены платить 26% по льготным кредитам и как правильная утилизация 120 тонн навоза в сутки помогает экономить деньги.

Все началось с переезда

Данияр родился в Караганде, но его семья была родом из Восточного Казахстана. В конце 90-х родители решили вернуться на историческую родину. В 1999 году отца пригласили работать коммерческим директором на крупнейший в Усть-Каменогорске маслозавод АО «Май», и они полностью переехали в Восточный Казахстан. Детство и юность Данияр провел здесь.

Отец выдавал ссуды фермерам под будущий урожай. В 2003 году одно из хозяйств не смогло расплатиться, и семье пришлось забрать актив за долг. Так появилось первое растениеводческое предприятие.

Учеба в США и продолжение семейного дела

В 16 лет Данияр самостоятельно нашел программу образования в США. Во время поездки с родителями увидел рекламу международной академии Education First, которая позволяла иностранным студентам пройти старшие классы и затем поступить в американский университет. Не долго думая, уехал один в Америку, позднее к нему присоединился старший брат. Через два года поступил в университет Северной Дакоты на факультет Animal Science — программу Veterinary Technology. Направление выбрал осознанно.

«С детства любил животных, мечтал, чтобы как в фильме «Эйс Вентура» меня окружали братья наши меньшие. Если ветеринары работают в клинике, то ветеринарные технологи — на предприятиях, фермах и промышленном животноводстве», — рассказывает собеседник.

На последнем курсе обучения, в 2013 году, его семье предложили выкупить хозяйство с уже действующим животноводческим направлением. После возвращения в Казахстан Данияр сразу включился в управление. На тот момент ему было 22 года. Сейчас 33, и большую часть своей жизни он посвятил любимому делу.

Советская ферма, которую пришлось «поднимать с земли»

Ферму, которую семья Данияра получила вместе с выкупленным хозяйством, в современном понимании бизнесом назвать было сложно. Это был крупный, но изношенный советский комплекс — морально устаревший, физически изношенный и крайне низкоэффективный.

«Ферма была готовая, но не продуктивная — мягко говоря. С 800 животных там доили 6–7 тонн молока в сутки. Сейчас мы с тем же количеством — с тех же 800 голов — выдаем 30 тонн. Разница огромная», — вспоминает Данияр.

Хозяйство представляло собой стандартный советский коровник: привязное содержание, минимум технологий и масса скрытых проблем.

«Советский формат был основан на привязной системе: коровы стояли на одном месте неделями и месяцами, а работников ожидал бесконечный цикл: привязать—отвязать—выгнать—загнать—подоить. Представьте: привязать 200 коров — это то еще упражнение. У животных постоянный стресс, а стресс — минус продуктивность. Это экономически нецелесообразная модель, хотя многим кажется, что она «гуманная».

Кроме стресса, советская система не учитывала метаболические риски, например, кетоз — опасное состояние, которое резко снижает молочную продуктивность и нарушает здоровье коровы», — объясняет Данияр.

Первым и самым важным изменением стало внедрение беспривязной модели. Вместо стойла и цепи — пространство, где корова сама выбирает, что ей сейчас нужно: корм, вода, отдых или движение.

«В современном коровнике животные свободно ходят. У них есть комфортные лежаки, поилки, кормовой стол. Они сами регулируют свою активность — это снижает стресс и резко повышает продуктивность», — рассказывает Данияр.

Вместе с этим хозяйство внедрило современное оборудование, управление рационом, мониторинг состояния животных и полностью изменило технологии доения, кормления и содержания.

2,5–3 миллиона долларов на модернизацию

Чтобы вывести комплекс на современный уровень, семье пришлось брать крупные кредиты и полностью перестраивать инфраструктуру.

«Если говорить о вложениях в саму ферму, то мы потратили примерно 2,5–3 миллиона долларов. И это исключительно на постройку инфраструктуры и современное оборудование, не считая поля и технику», — рассказывает Данияр.

Он отмечает, что без кредитов быстро расти было бы невозможно:

«Мы построили современный молочный комплекс, который отвечает современным стандартам. При этом ежегодно работаем над улучшением генетики существующего стада — никакого случайного завоза коров. Вопрос в технологии: традиционная, современная или с роботами. Все сводится к тому, сколько затрат ты готов вложить».

«Формула-1» в мире коров

Данияр потратил десять лет только на улучшение генетики коров. Благодаря этому получилось увеличить надои в четыре раза и достичь показателя 11 000 кг молока на голову.

«Когда мы получили ферму, там был настоящий спот (смешанное стадо): местные коровы, калмыцкие, красностепные, чернопестрая советская порода, сементалы — всего понемногу. Мы осеменяли их зарубежным, канадским семенем, и за десять лет вывели чистопородный стадо голштино-фризской породы — самой молочной и распространенной породы в мире.

Наш голштино-фриз в среднем дает 35 литров молока в сутки. В момент запуска, когда ресурсы должны идти на теленка, молоко у коровы начинает снижаться. Но у голштино-фризов падение минимальное — они словно «Формула-1» в мире коров по производству молока», — рассказывает Данияр.

Три кита молочной продуктивности

По словам Данияра, успешный агробизнес должен основываться на знании физиологии. Он вывел четкий приоритет потребностей, который диктует все технологические решения на ферме:

«Когда мы работаем с живыми организмами, то должны исходить из первостепенности их нужд. Первое место — воздух. Второе — вода. И на третьем месте — питание».

Приоритет № 1: Воздух — самое быстро окупаемое вложение

На современных фермах, объясняет Данияр, комфортно отработанный воздух и вентиляция — это залог здоровья и высоких надоев.

«Воздух — это самое быстро окупаемое вложение на ферме. Вы можете качественно отработать с вентиляцией, и у вас коровы начнут производить продукции на 20–30% больше. В добросовестном коровнике, если он правильно спроектирован, не должно пахнуть навозом».

Неприятный запах в коровнике — это скопление трех опасных газов: аммиака, сероводорода и метана. Данияр часто показывает руководителям, в каких условиях живут их животные:

«В начале своего пути я занимался консультациями фермеров, и сейчас при необходимости делюсь своим опытом. Во время таких консультаций, если чувствую неприятный запах, беру директора, сажаю его на корточки, чтобы опуститься на уровень головы коровы — это самое душное место — и говорю: «Сделай три глубоких вдоха». После трех вдохов у него начинает кружиться голова. Я спрашиваю: «Вот представь, у тебя такой воздух в офисе, ты сможешь в таких условиях работать? А корова работает»».

Приоритет № 2: Вода — правило 10 сантиметров

Вода стоит на втором месте по значимости после воздуха. Однако здесь тоже существуют строгие технологические стандарты, особенно при работе с высокопродуктивной породой голштин.

Данияр объясняет, что стандартный расчет для коровы — это минимальный периметр доступа к воде, который он называет «водным зеркалом»:

«С водой все очень просто. На одну голову делается расчет: минимум 10 сантиметров поверхности водного зеркала (ширина доступа поилки) должна быть предоставлена. Если у вас в коровнике 100 голов, вам нужно 1000 сантиметров доступа».

Он выступает против установки поилок возле стен, так как это снижает периметр доступа на 30% и, соответственно, нецелесообразно.

Также вода для коровы должна быть не холодной, но и не слишком горячей, чтобы не навредить пищеварительной системе.

«Вода должна быть теплой. Самое целесообразное — 30 градусов. Летом можно попрохладнее, потому что корове нужно остудить рубец, который очень сильно нагревается».

Критически важный момент для северных регионов — защита труб от замерзания.

«В северных регионах трубы нужно закапывать ниже уровня промерзания. Нельзя пускать их по воздуху. Если наступят 35—40-градусные морозы, вода в трубах перемерзнет. В попытках отогреть трубы фермеры закрывают все окна и двери. Но тогда у вас пострадает первостепенное — воздух».

Приоритет № 3: Питание — кормить тем, что растет

Данияр придерживается принципа, основанного на законах природы: кормить нужно тем, что естественно растет в вашем регионе.

«Как понять, что хорошо растет в вашем регионе и в ваших почвах? Вы смотрите на сорняки. Сорняк — это местное растение, исторически оно здесь должно было быть, и оно здесь находится не просто так. Растение — это суперкомпьютер», — объясняет он.

Эксперт настаивает, что если хозяйство не может вырастить корма на своей земле, то в этом регионе животноводством заниматься не стоит. Несмотря на это, существуют технологические решения для тех, кто хочет работать на сложной, засушливой земле, но такие проекты требуют огромных временных и финансовых затрат.

«Грубо говоря, можно поменять климат, можно всю Африку зеленой сделать, но на это понадобится как минимум 7 лет, и вы достигнете этого в виде оазиса, понеся огромные затраты. Это должен быть невероятный патриот своей земли», — поясняет Данияр.

Куда девать 120 тонн навоза?

Четвертым критически важным аспектом становится утилизация экскрементов. Это не только вопрос чистоты, но и экологии.

«Корова в сутки выдает от 40 до 60 килограмм фекалий. Если посчитать, то наша ферма (900 дойных голов) выдает около 120 тонн навоза в сутки. Вопрос — куда его девать? Свежий навоз — это опасный продукт: он является анаэробной средой, в которой размножаются бактерии, не требующие воздуха. В ходе их жизнедеятельности навоз становится невероятно кислотным, а внесение его напрямую в поле обожжет почву», — объясняет Данияр.

Технология, которую использует хозяйство, решает проблему, превращая отход в ресурс:

Сепарация: «Мы собираем весь навоз и при помощи предмета под названием сепаратор отжимаем жидкую фракцию, то есть делаем навоз сухим, как мясорубка пропускает массу через себя».
Стерилизация: Сухой навоз досушивается в специальном барабане. В нем остаются только зола и лигнин (природный цемент). «Это абсолютно небактериальная, стерильная среда, где убиты все семена сорных растений, которые коровы не переваривают».
Повторное использование: Этот стерильный сухой навоз используется как подстилка для самих коров в лежак, вместо соломы или песка. «Он почти не пахнет, бактериями не заражается, и очень стерильно комфортный для коровы».

Что касается жидкой фракции, из нее производят удобрение:

«Из жижи мы делаем удобрение. Не мы делаем, а бактерии. Она у нас хранится в лагуне, где проходит самокомпостирование — все этапы природные, биологические. Пройдя этот пятиступенчатый цикл, все элементы становятся биодоступными для корня растения. И только тогда мы можем удобрять».

Таким образом, хозяйство избегает экологических штрафов и получает два ресурса из отхода: стерильную подстилку и биодоступное удобрение.

Электронный контроль и диагностика

Несмотря на высокий уровень технологичности, на ферме Данияра постоянно внедряются новые решения для максимального контроля здоровья и продуктивности стада.

Одним из ключевых ноу-хау является электронный болюс — капсула, которую скармливают корове.

«Это электронный болюс, который мы скармливаем корове, он лежит у нее в желудке. Болюс считывает температуру, знает, когда корова поела и попила, и считывает уровень кислотности у нее в рубце. Это позволяет предсказывать болезнь — симптом под названием ацетоз (повышенная кислотность в рубце). Если у большого количества коров повышенная кислотность, значит, что-то не так в кормлении, и нам нужно работать с качеством смешивания или самим рационом».

Болюс, который реализован совместно с австрийскими партнерами, абсолютно безопасен: он физически не может пройти через отсек желудка, называемый сеткой. Подобная технология существует и в виде ушной бирки. Она считывает температуру и манеру походки, что может предсказывать хромоту на ранней стадии. Обе технологии также позволяют считать охоту (момент овуляции), чтобы осеменение было максимально эффективным.

Годовой оборот в 2,5 миллиарда тенге

«Общее поголовье на ферме, включая молодняк, телят и коров, составляет 2200 голов. Производим мы 28 тонн молока в сутки, но так как жирность у нас 4,2, в зачете молокозавода выходит 30 с копейкой тонн в сутки», — поясняет Данияр.

Годовой оборот хозяйства (только по молочному направлению) составляет около 2,5 миллиарда тенге (около $4,8 миллионов долларов). Молоко реализуется крупным партнерам — FOODMASTER, «Эмиль», «Восток-Молоко», а также на недавно запущенный завод в Шемонаихе.

Прибыль в агробизнесе крайне нестабильна и зависит от множества факторов, включая урожайность и кредитную политику.

«По прибыли скажу так: мы можем год и в минус закрыть вполне, бывает от минус 10% до плюс 40%. В среднем, в разрезе 10 лет, я высчитал 25% рентабельности. Неурожайные годы, как, например, прошлый год, влияют на себестоимость кормов, и хозяйство закрыло его в минус. Текущий год планируется закрыть с прибылью около 15%», — рассказывает бизнесмен.

«Уже полтора года платим не 6%, а все 26% годовых»

Главная проблема в последние полтора года — это отсутствие субсидий от государства, что подрывает финансовую стабильность всего сектора.

«Мы взяли льготный кредит под 6% от государства. Но институт, выдавший эти деньги, по идее, получает 26%. Процентная ставка в виде 20% субсидируется государству. Но так как в бюджете дыра — в 4,5 триллиона тенге, — субсидии очень давно не поступали. Мы уже полтора года платим не 6%, а все 26% годовых».

Это в разы увеличивает накладные расходы, съедая всю прибыль. При этом субсидии на 1 литр молока, которые должны поддерживать фермеров в минусовые годы, не поступают уже восемь месяцев.

«Мы уже 8 месяцев не видели эти субсидии. Министр недавно говорил, что деньги будут, но вопрос, откуда их выделят. Все, что касается коров, точно так же касается экономики любой страны», — подытожил он.

Этот кризис, по словам Данияра, стал причиной того, что многие земли, фермы и хозяйства сейчас стоят на продаже.

Казахстанец вернулся из США и превратил советский коровник в ферму с оборотом в 5 млн долларов