Бизнес не по шаблону. Эти люди открыли необычные кофейни в Алматы
Кофейни давно стали частью культурного кода Алматы. Digital Business побеседовал с владельцами единственного в южной столице кото-кафе и сети заведений, куда приезжают фанаты Поттерианы со всего Казахстана. Концепции у них разные, но владельцы сходятся в одном — нужно любить кофе, верить в его магию и открывать заведение в первую очередь для себя.
Бизнес в 25 лет: купить рекламу за круассан и придумать сливочное пиво
В апреле 2023 года Азамат Бекбатыров и Жанайым Онлас открыли точку «кофе с собой» на станции метро «Театр имени Мухтара Ауэзова». Все получилось случайно: знакомый попросил помочь с продажей бизнеса. Они приехали, посмотрели кофейню и сказали: «Берем». Вложить 2 млн тенге, которые Жанайым копила на учебу в Америке, решили за 20 минут.
Название «Кофе вне Хогвартса», которое впоследствии стало общим для сети, родилось во время ремонта. На стене уже были нарисованы Гермиона и Букля, сова Гарри, закрасить их рука не поднялась. В итоге мини-кофейня стала местом притяжения поклонников франшизы со всей страны.
«Тогда мы не были фанатами Поттерианы, — говорят ребята. — Когда гости бурно обсуждали что-то, просто улыбались и кивали. Чтобы подтянуть знания, поставили в кофейне ноутбук и с утра до вечера „крутили“ фильмы. Гостям это нравилось и стало традицией. 2 мая в кофейню пришла постоянная клиентка, Сабина, в мантии и с палочкой. Так мы узнали, что фанаты отмечают день победы Гарри Поттера над Волан-де-Мортом. Так что тем, кто хочет у нас работать, нужно как минимум посмотреть все фильмы и знать имена персонажей».
Азамат отвечал за кофе и финансы, Жанайым — за декор и закупки. Работали без выходных: сами варили кофе, убирали зал, вели соцсети. Первые 3 месяца Азамат солнца не видел: приходил в 6 утра, чтобы подготовить кофемашину, уходил в 9 вечера. Жанайым закупалась на оптовке, ездила на автобусе с двумя пересадками.
«Свободное время было только в туалете поплакать», — смеются ребята. Но это нужно было, чтобы знать все процессы от и до, изучить аудиторию и понять, на чем делается касса.
Вскоре ребята решили, что забавно будет называть кафе по факультетам — так первая точка стала «Гриффиндором».
За первые полмесяца заработали миллион, в мае — 1,5 млн, в июне — 3 млн тенге. Помогло сарафанное радио: гости приезжали из Астаны, Шымкента, Костаная, Тараза. И удивлялись: «Это все? Думали, у вас места больше».
Так появилась кофейня «Слизарен» с 3 залами и еще одна небольшая точка, «Пуффендуй».
«Над открытием большого заведения думали ночь: в 8 вечера посмотрели помещение, утром дали ответ, — говорит Жанайым. — Сейчас один из самых частых комментов: „Когда Когтевран?“, но мы пока в поиске. Предложения есть, но где-то дорогая аренда и много требований, где-то не удается найти общий язык с арендодателем. Была мысль зайти в Астану, но не срослось. С первой точкой не понимали, что нас ждет, и были смелее. Открыли ИП по роликам на YouTube, выбрали ОКВЭД магазина вместо кофейни, за день нашли 2 млн тенге на налоги и вложили в ремонт 7 млн, не подписав договор аренды. Теперь, зная нюансы, все читаем, считаем и обдумываем».
По словам ребят, концепция хорошо влияет на доходность, но у медали две стороны. Название «Кофе вне Хогвартса» само себя продает, помогает деление по факультетам — людям нравится быть причастными. Но главное — удержать клиентов, поэтому ставку сделали на сервис и качество кофе.
«Мы выходцы из общепита: я был барменом и бариста, Жанайым официанткой, — говорит Азамат. — Поэтому, когда решили работать на себя, договорились не экономить на рецептуре. Два года назад пакет кофе покупали за 15 тысяч тенге при обычной цене в 6 тысяч, в месяц уходило около 50 кг. Кто-то говорил, что у нас кофемашина дешевая, но это не главное — зато кофе хороший. Это как с авто: любое едет, модель — это про статус. Всегда делаем полноценную классику, на кофе к нам приходят бариста соседних заведений. А еще нас учили общаться с гостями так, чтобы они видели в нас друзей. „Кофе вне Хогвартса“ — про атмосферу: мы знаем клиентов по именам, интересуемся их делами, запоминаем, что они любят. Даже рекламу особо не даем: весь наш маркетинг — это общение с людьми».
Однажды Азамат решил придумать сливочное пиво. По книге напиток был газированным, поэтому он смешивал со сливками содовую, «Буратино», Borjomi, Perrier и даже квас. На опыты ушло 20 дней, но получалось приторно и невкусно. В итоговом варианте объединились молоко, эспрессо, карамель, корица и взбитые сливки.
«Однажды зашел парень и попросил поснимать внутри, — вспоминает Жанайым. — Мы ему все показали, пообщались, угостили круассаном — их только привезли. Подумали, блогер — они у нас часто рилс снимают. А это был редактор „Давай сходим“. Когда ролик опубликовали, число наших подписчиков в Instagram выросло в 10 раз. Шутим, что купили рекламу за круассан».
Пик популярности пришелся на октябрь 2024 года. Кто-то из блогеров снял в «Слизарен» рилс, который «залетел». По выходным очередь в кофейню занимали с улицы: однажды витрина опустела уже к 10 утра. За 12-часовую смену даже присесть не успевали. Это продолжалось около двух месяцев, выручка была сопоставима с крупными заведениями вроде Coffee BOOM. Правда, большая касса вытеснила душевность: в таких условиях времени пообщаться с клиентами просто не оставалось.
«Тогда же впервые столкнулись с хейтом, — рассказывает Азамат. — Мы готовы к критике, но если перегибают палку — молчать не будем. Как-то вступил в дискуссию с девушкой, которую не обслужили после закрытия, и она поставила заведению одну звезду в 2ГИС. В таких случаях мы всегда на стороне персонала, потому что по себе знаем: 12 часов на ногах — это тяжело, а клиент не всегда прав. Однажды написали, что у нас дешевый интерьер. Было неприятно, потому что все это сделано вручную и невероятно ценно для нас. Роспись стен — работа местной художницы Айданы. Звездное небо на потолке „Гриффиндора“ нарисовала наша гостья Настя, она же сделала библиотеку и паука из пеноплекса в „Слизарене“. Картины подарили владельцы музея Гарри Поттера в Алматы, который закрылся. Еще одна клиентка принесла винтажный кожаный чемодан — совсем как у Гарри в фильме».
По словам ребят, самым сложным стало взаимодействие с контролирующими структурами и постоянно меняющиеся законы. Работать по правилам оказалось не так-то просто. Несколько раз сменили вывеску в «Гриффиндоре» — в метро повышенные требования к безопасности. По той же причине демонтировали светящееся облако из ваты на потолке, который делали месяц. Недавно пришлось отказаться от мурала с изображением Дамблдора на фасаде соседнего дома. Обошли 8 разных инстанций, но так и не выяснили, кто дает на это разрешение.
«Свое дело — как ребенок: нужно вкладываться постоянно, а не только в первые месяцы, — уверены ребята. — Изначально не ставили цель много заработать — просто не хотели всю жизнь пахать „на дядю“. При этом избегали инвесторов, и знакомых отговариваем от кредитов. Лучше досконально прописать концепт и пытаться попасть в льготную программу, например, от фонда „Даму“. Но мало просто вложить деньги — если в заведении не будет вас, не будет души, оно вряд ли выстрелит».
«На старте вложили 3 млн тенге»: как сработала азиатская модель в Казахстане
Совладельцы единственного в Алматы кото-кафе Жан Медео и Жулдыз Курманбекова в бизнесе не новички. В 2010-х годах, когда в Казахстане был бум на стартапы, а кофейная культура только зарождалась, открыли точку «кофе с собой». Потом еще одно заведение, побольше, которое работает до сих пор.
А через пару лет замахнулись на социальный проект — продвигать в Казахстане фелинотерапию (метод профилактики и лечения различных заболеваний при помощи контакта с кошками, — примечание DB). Эти животные мурлычат на определенной частоте, а контакт с ними оказывает благотворное влияние на детей с нарушениями опорно-двигательного аппарата и аутического спектра.
В 2018 году Жулдыз побывала в Украине — посмотрела, как работает кото-кафе в Харькове. В заведении с десяток кошек, в меню кофе, еда, десерты — и всегда многолюдно. Когда вернулась, обсудили с Жаном, сможем ли так работать, когда выйдем на безубыточность — и решились.
Solo Cat Cafe открыли в 2019 году на собственные средства — 3 млн тенге. За основу взяли азиатскую модель: такие заведения очень популярны в Японии, Южной Корее, Тайване. Там высокие налоги на питомцев, содержать дорого и квартиры небольшие. Единственное, с чем не определились — модель заработка.
«Было 2 варианта: брать плату за вход или только за еду и напитки, — рассказывает Жан. — Выбрали второй, и он не сработал. В меню были только кофе и десерты, и около полугода кафе работало в ноль и даже в убыток. Оказалось, что люди не готовы платить за общение с питомцами: покупали воду и сидели часами. Кассы никакой, а затраты на корма, наполнители, игрушки и ветеринаров приличные. Через полгода поняли: надо или закрываться, или менять модель. Перешли на формат антикафе с платой за вход в виде депозита и ввели небольшое меню с салатами и горячими блюдами. И дело пошло».
Бизнес быстро стал прибыльным, но началась пандемия. Жан и Жулдыз приезжали кормить и ухаживать за животными, а кофейня работала на доставку. По словам предпринимателей, то тяжелое время пережили на голом энтузиазме — крутились как могли. Выжить удалось во многом благодаря тогдашнему арендодателю, которая не брала с них денег.
Сегодня в кафе «работают» 9 котиков: Винки, Принцесса, Алекс, Чарли, Эсми, Миса, Санни, Джонни и Лиза. Хвостатый персонал набирают из приютов, кого-то приносят волонтеры или отдают горожане: хозяева одних уезжают за границу, у других обнаружилась аллергия. Но «раздувать штат» кафе не может: коты — территориальные животные, и они должны ладить между собой.
«Все наши питомцы чипированы, с ветпаспортом и прививками, их регулярно осматривает ветеринар, — говорит Жан. — Они живут тут постоянно, как семья. Кафе — это их дом, поэтому гости должны соблюдать правила: надевать тапочки на входе, не кормить котиков обычной едой и не заставлять их что-то делать против воли. Поэтому детей младше 8 лет принимаем редко — важно, чтобы ребенок понимал, что кошки не игрушки. Иногда приходят гости, которые боятся животных, и когда их отношение меняется на глазах, это приятно. Ведь кошки чувствуют людей и принимают их такими, какие они есть. К нам приходят расслабиться, поднять настроение — чудес не бывает, но это работает».
У каждого хвостатого свой нрав. Звезда кафе Алекс — красавчик с грустными глазами и грозным характером. Пятнистая красотка Санни с бенгальскими корнями очень любит, когда ей чешут животик. Эсми с ее плюшевой шерсткой очень ласковая. Черно-белый Чарли родился косолапым и попал в кафе из приюта. Он пуглив и стеснителен, но очень игрив. «Сибирячка» Лиза — самая пушистая дама с истинно женским переменчивым характером. Кошки породы сфинкс Джонни и Винки — очень тактильные ребята. В отличие от большинства представителей кошачьего вида, они не сами по себе — это животные-компаньоны, которым нужен человек.
В Казахстане работают два кото-кафе: в Алматы и Астане. По словам владельцев, к ним обращались по поводу франшизы, но маржинальность невысока, и людей это останавливает. В идеале для такого бизнеса нужно собственное помещение, ведь это, можно сказать, социальное предпринимательство. Необычный формат может «выстрелить» сразу, или на это потребуется время. К тому же отношение к кошкам в Казахстане неоднозначное — люди старшего поколения их не очень-то жалуют, а вот молодежь другая.
«В будущем планируем устраивать семинары, повышать осведомленность людей: как ухаживать, понимать, обучать кошек, — делится планами Жан. — Проект с фелинотерапией тоже не забросили, но загвоздка в финансировании — это огромные побочные расходы. Любая концепция может сработать, если вам самим это интересно. Основной критерий — вовлеченность 200 процентов. Нужно гореть своим делом, и все получится».
Читайте также:
