Дана Шукирбаева родом из Астаны. Девушка окончила НИШ физико–математического направления, а затем переехала в Москву учиться на эколога. После окончания МГУ казахстанка ушла в консалтинг и не работала по специальности, однако вскоре нашла применение своим знаниям. Сейчас Дана – сооснователь двух проектов, один из которых – Forest Hero – первый ClimateTech стартап в Казахстане. Это «умная» платформа, которая, используя алгоритм на основе ИИ, подсказывает, в какой локации лучше всего высаживать определенные виды деревьев. А еще помогает мониторить состояние леса.
Спросили у Даны, что такое карбоновые кредиты, почему все международные корпорации стремятся быстрее их закрывать и как Forest Herо может помочь крупному бизнесу соответствовать современным реалиям. Также поговорили о состоянии лесов в Казахстане и развитии ESG-направления в нашей стране.
«Работать в нефтегазовом секторе мне неинтересно»
– С чего началась ваша карьера?
– Во время учебы занималась экономической географией, проектами, связанными с экологией городов. Это было в 2013-2014 годах, когда большинство экологов Казахстана работали в нефтегазовом секторе. Мне это было неинтересно, поэтому решила продолжить обучение в магистратуре московской Высшей школы экономики по специальности «Градостроительство».
– Чем занимались после вуза?
– Консалтингом. Тот факт, что я не работаю по специальности, немного напрягал. Однако вскоре удалось найти применение своим знаниям – устроилась в компанию, которая оказывала услуги промышленному сектору, и создавала для них цифровые сервисы. В марте 2020 года заметила, что в мире пошел тренд на развитие ESG и начала изучать это направление. Поступила в Калифорнийский университет в Беркли на восьмимесячную программу «Sustainable Capitalism in ESG». Тогда на деле поняла, что такое ESG-принципы.
В 2021 году вернулась в Казахстан и ушла из корпоративного мира. Открыла собственное консалтинговое бюро ESG KZ, которое до сих пор работает. Однако через пару лет почувствовала, что это сфера, сильно зависящая от наличия проекта, и не всегда устойчивая с точки зрения бизнес-модели.
«Несмотря на большое количество территорий, лесистость нашей страны составляет всего 5%»
– Каким стал ваш первый проект?
– В январе 2023 года вместе с партнерами создали UrbanTech стартап Qala AI. Разрабатываем платформенные решения по геоаналитике для городских администраций и бизнеса. Собираем фискальные данные, информацию мобильных операторов и т.д. Благодаря этому понимаем паттерны мобильности жителей, видим все, что происходит по городу, даем рекомендации. Например, рассказываем, в каком районе лучше построить школу или ТРЦ. Сервис работает только в Алматы, но в планах активно расширяться.
– А как появилась идея Forest Hero?
– Мой бизнес-партнер Руслан Жемков предложил создать стартап, связанный с ESG. Взяла пару месяцев на изучение рынка и исследования: не могу запускать проект без должной подготовки. Оказалось, что в Казахстане практически нет оцифрованных данных о состоянии почвы. Информацию приходилось собирать вручную.
Результаты исследования показали, что многие компании хотят уменьшить выбросы парниковых газов. Понятно, что выйти в абсолютный ноль невозможно, но есть разные решения, которые помогают снижать углеродный след. Одно из них – карбоновые кредиты. Это своеобразная квота, при которой предприятия инвестируют в экологические проекты, компенсируя количество выбросов в окружающую среду.
Карбоновые кредиты появились как механизм в 1990-х, но стали популярными в 2010-х годах, когда крупные компании, такие как Nestle или Microsoft, вкладывали большие суммы в спасение лесов Амазонии. Правда, позже выяснилось, что многие массивы были нездоровы или существовали только на бумаге. Это снизило доверие к подобным квотам из-за недостатка прозрачности.
Мы поняли, что здесь сможем найти свою нишу, а именно цифровизировать процесс сбора данных о состоянии лесов. Это позволит инвесторам, которые находятся, например, в Европе, отслеживать состояние их проектов в Африке или Южной Америке. Заказчики будут видеть, как деревья растут, какой у них процент увлажнения, сколько они поглотили СО2 за этот месяц, и другие параметры здоровья саженцев.
– Что еще умеет ваша платформа?
– Мы помогаем сажать деревья правильно. По данным Йельского университета, только один из пяти саженцев выживают после посадки. Это происходит из-за неправильного выбора породы, площадки и других ошибок. В Казахстане много пригодной земли, но приживаемость лесов составляет всего 30%. С помощью Forest Hero мы хотим повысить этот показатель. Наша платформа, используя ИИ, проводит анализ почвы и дает рекомендации по высадке: например, какая порода лучше адаптируется на том или ином участке, какие могут быть риски и т.д.
После того, как лес высадили, займемся мониторингом его состояния. Онлайн-наблюдение позволяет на расстоянии выявить проблему и оперативно спасти саженец. Это особенно важно в первые три года после посадки. По истечении этого срока риск гибели дерева уменьшается.
– На каком этапе сейчас Forest Hero?
– Мы в начале пути и продолжаем дорабатывать продукт. Помимо этого изучаем международные стандарты и готовимся к аккредитации, чтобы покупатели карбоновых кредитов могли быть на 100% уверены, что Forest Hero поставляет качественные данные.
Также формируем сеть партнеров, которые будут заниматься посадкой лесов. В Казахстане мало частных компаний, занимающихся лесоразведением, и большинство из них оказывают услуги государству.
– Насколько необходим такой проект в Казахстане?
– Несмотря на большое количество территорий, лесистость нашей страны составляет всего 5%, а общая площадь лесов в Казахстане примерно 13,6 млн га. При этом огромную опасность представляют различные природные катаклизмы. Только за 2022 год более 200 тысяч гектар леса пострадали во время лесных пожаров. При этом леса – важный ресурс в борьбе с изменениями климата.
– Какие породы лучше всего приживаются в Казахстане?
– Вариантов при резко континентальном климате не так много. Примерно 10 пород могут успешно прижиться в различных регионах Казахстана, но только при условии должного ухода. Ведь главная проблема заключается не в самой земле, а в изменении климата. Это приводит к засушливости и нехватке минералов и воды. Например, может помочь капельное орошение (метод полива, при котором вода подается в прикорневую зону выращиваемых растений регулируемыми малыми порциями с помощью дозаторов-капельниц – прим.Digital Business). Очень эффективный, но дорогой способ. При этом обычно такую процедуру проводят только на больших участках.
Что касается пород, то практически по всему Казахстану может хорошо расти карагач. Однако многие делают странный выбор, например, сажают голубые ели в Астане. Это слишком привередливое дерево, и в столичном климате оно чаще всего не приживается.
«Казахстанский рынок пока не готов к таким проектам»
– Где вы брали деньги на развитие проекта?
– Сначала вкладывали собственные средства, а в декабре 2023 года заняли 1 место на конкурсе питчей на Конференции ООН по изменению климата в Дубае, это помогло привлечь первые инвестиции в размере $100 тыс. от Google. Часть средств пошли на расширение команды и сбор данных. Остальные деньги уйдут на создание карбонового полигона – участка для проведения исследований и тестов.
Дана на конкурсе питчей. Фото из личного архива
– Сколько человек сейчас в команде?
– Сейчас трое. Я, мой кофаундер Руслан Жемков и Мадина Абдрахманова – Chief AI Officer и по совместительству член команды института искусственного интеллекта Назарбаев Университета. Именно она обучает алгоритм, загружает различные базы данных и занимается их структурированием.
У нас также есть большая команда экспертов, которых привлекаем в качестве эдвайзеров. В основном это дендрологи, занимающиеся посадкой деревьев по всему миру. Один из наших советников, бизнес-девелопер геопроектов в Google, поверил в нас еще до того, как мы выиграли конкурс питчей в Дубае. Он помогает с юнит-экономикой, продажами и бизнес-моделью. К сожалению, в Казахстане сложно найти подобных специалистов, так как сейчас это не модная профессия. Местные ученые в основном старше 70 лет, а молодых ребят практически нет.
– За счет чего вы планируете монетизироваться?
– У нас гибридная бизнес-модель, клиенты будут платить за использование аналитических данных, полученных на платформе, а также за онлайн мониторинг состояния лесов.
– Кто ваши основные клиенты?
– Чаще всего это компании с ESG- или климатической стратегией из-за рубежа, которые хотят снизить свой углеродный след. К нам обращаются и казахстанские организации. Однако им чаще всего нужно как можно быстрее посадить лес, чтобы освоить выделенные деньги. Приходится объяснять, что мы сажаем деревья с нашими партнерами, помогаем сделать это с умом, цифровизировать процессы и сохранить саженцы.
При этом, несмотря на наличие потенциальных клиентов, еще готовимся к полноценному сотрудничеству: необходимо завершить разработку продукта. В планах закончить MVP осенью и начать тестирование с зарубежными компаниями. Казахстанский рынок пока не готов к таким проектам, но мы надеемся, что это скоро изменится благодаря иностранным компаниям, работающим в нашей стране.
– Кстати. А вы можете помочь с поиском земли для посадок?
– Forest Hero – это tech-стартап, который помогает понять, что лучше сажать на участке, а не земельный кадастр, чтобы находить и предоставлять участки. Но некоторые клиенты рассчитывают, что мы найдем место для их будущего леса. Поиск локации – это не то, что нам интересно. Мы готовы работать с клиентами, у которых уже есть земля или они знают, где ее купить.
– От чего зависит стоимость посадки леса?
– Цена сильно варьируется в зависимости от местоположения и результата, который хочет получить клиент: просто посадить деревья или, например, быстрее создать углеродную единицу. Также важно учитывать размеры участка: создание маленькой чащи или лесополосы обойдется дороже (на единицу площади), чем высадка полноценного леса от 100 гектаров и выше.
«Экостартапы не смогут работать без должного развития науки в стране»
– Насколько вы оцениваете уровень осведомленности о ESG-принципах в Казахстане?
– В Казахстане ESG-стратегии появились относительно недавно. Например, крупные компании, такие как Air Astana, Казатомпром и другие промышленные гиганты с иностранным участием написали подобный свод планов в 2022-2023 годах. Выводы делать пока рано.
Главная проблема рынка – отсутствие регуляции ESG со стороны государства. Агентство Казахстана по регулированию и развитию финансового рынка занимается этим вопросом и обещает внедрить стандарты к концу года. Однако пока что каждая казахстанская компания интерпретирует ESG-принципы по-своему: многие считают, что это просто субботники и раздельный сбор мусора. На деле это фреймворк, придуманный финансовым рынком, а благотворительность и ESG-инвестиции – разные вещи.
– Что, на ваш взгляд, необходимо предпринять для улучшения ситуации?
– Развивать науку. ESG-стратегии должны опираться на профессиональные исследования и соответствующие проекты, иначе они останутся просто модными словами без реальных результатов. К сожалению, в Казахстане очень мало профильных факультетов, а квалифицированных экологов еще меньше. Почему так происходит? Многие не воспринимают географию как серьезную науку или просто не понимают, чем заниматься после выпуска. Сейчас я преподаю ESG в Казахстанско-Немецком университете. Однако это платный курс, а не обязательная часть программы.
После паводков глава государства сказал о том, что для прогнозирования подобных катаклизмов необходимо иметь научно-техническую базу. Однако пока неизвестно, что будет дальше.
Из-за плохого развития научной деятельности у нас практически нет ClimateTech стартапов. Насколько мне известно, ForestHero – первый подобный проект в Центральной Азии. Сейчас рынок начал проявлять интерес к экостартапам, но даже если подобные проекты будут появляться чаще, они не смогут работать без должного развития науки в стране.
Читайте также: «Еда, вода и лекарства всегда будут на первом месте». Как казахстанка открыла гидропонную ферму