«Не нужно создавать хаос». Большое интервью с главой партии Respublica о налогах, МСБ и среднем классе
Через несколько недель в силу вступит новый Налоговый кодекс, который способен изменить правила игры для тысяч казахстанских предпринимателей. На фоне масштабных перемен, затрагивающих ИП, МСБ, налоговое администрирование и банковский сектор важно услышать позицию тех, кто находится в самом центре этих процессов.
Digital Business взял эксклюзивное интервью у Айдарбека Ходжаназарова — председателя партии Respublica, не только депутата, но и предпринимателя-практика. В разговоре он дал свою оценку переходу ИП на ОУР, рассказал о борьбе за B2B, объяснил, почему часть малого бизнеса рискует уйти в тень, раскрыл масштабы теневой экономики и пути ее сокращения. Также Ходжаназаров рассказал нам, как государству выстроить стимулы для роста МСБ и почему даже проценты на текущие счета могут стать фактором конкуренции в банковском секторе. Это интервью — о том, как казахстанцы со своими страхами входят в неизвестность, в 2026 год.
Наш герой — Айдарбек Ходжаназаров
Казахский бизнесмен и политик. Депутат Мажилиса Парламента Казахстана VIII созыва, Член президиума НПП «Атамекен», член комитета мажилиса по аграрным вопросам. Почетный президент Федерации «Кокпар» Казахстана. Участвовал в сорвенованиях «Ironman». 49 место в списке Forbes — 50 самых влиятельных бизнесменов Казахстана (2025 год), 40 место в списке — 50 самых влиятельных бизнесменов Казахстана (2023).Ситуация с ИП и переходом на ОУР
Накануне вступления в силу нового Налогового кодекса бизнес-среда уже начала перестройку: компании массово разрывают многолетние взаимоотношения с ИП. Упрощенцы из B2B-сегмента оказываются в зоне наибольшего давления из-за изменения правил вычетов. Масштаб последствий затрагивает тысячи специалистов и целые секторы сервисной экономики, говорит Айдарбек Ходжаназаров.
— Сегодня многие индивидуальные предприниматели действительно начали получать уведомления от ТОО о необходимости перехода на общий режим налогообложения. Это связано с нормами нового Налогового кодекса, согласно которым с 2026 года расходы компаний на услуги ИП, работающих в упрощенном режиме, не будут приниматься в вычеты.
Масштаб проблемы таков: на начало 2025 года в стране зарегистрировано около 1,9 млн ИП, из которых 1,8 млн являются действующими. По оценкам наших экспертов, примерно 40-45% из них работают в B2B-сегменте, то есть под риск попадают около 700-750 тысяч предпринимателей. Это составляет существенную долю в сервисной экономике страны, — говорит депутат.
— Кто находится в зоне риска?
— Под последствия попадают не только поставщики торговых сетей. Речь идет о журналистах-фрилансерах, дизайнерах, дикторах, фотографах, перевозчиках, SMM-специалистах — всех, кто обслуживает несколько юридических лиц и работает в B2B-сегменте. Это чувствительная часть рынка, которая обеспечивает гибкость и конкуренцию в сервисной экономике, - говорит собеседник.
— Приведите конкретные примеры роста затрат.
— Например, дизайнер на упрощенке получает от ТОО 500 тысяч тенге за проект и платит 3% налога (15 тысяч тенге). При переходе на ОУР его налоговая нагрузка вырастет до 100 - 120 тысяч тенге ежемесячно только на обязательные платежи, что заставит поднять цену услуг на 20 - 25% для сохранения рентабельности, — приводит цифры Айдарбек Ходжаназаров.
Что делать предпринимателям прямо сейчас
Фото: Екатерина Малама
Депутат не рекомендует сейчас принимать поспешных решений – и дает конкретный план действий.
«Во-первых, нужно объективно оценить профиль своих клиентов. Если 80 - 90% дохода формируют ТОО, переход на ОУР может оказаться единственным способом сохранить стабильные контракты.
Во-вторых, не спешить закрывать ИП, если работает смешанная модель B2B+B2C. В ряде случаев оптимальное решение — сочетание нескольких видов деятельности.
В-третьих, важно фиксировать письма и обоснования от компаний. Это база для содержательного диалога с Минфином и Комитетом госдоходов, который уже ведется. Сейчас наша задача — не допустить обрыва договорных цепочек, потому что эффект ударит по всей сервисной экономике, в том числе по микробизнесу, региональным рынкам и самозанятым специалистам», — констатирует собеседник Digital Business.
Проблемные нормы нового Налогового комплекса
Фото: Екатерина Малама
Для десятков тысяч ИП, особенно в регионах, грядущие изменения означают не просто адаптацию, а необходимость перестройки всей бизнес-моделей за крайне короткий срок. Ходжаназаров прогнозирует настоящий хаос на рынке, если не начать вносить правки прямо сейчас.
«Первая проблема — это отключение вычетов по услугам ИП-упрощенцев. Эта норма фактически подрывает B2B-сегмент упрощенки. Она увеличивает себестоимость услуг, вынуждает десятки тысяч ИП переходить на ОУР без готовности и создает риски разрыва цепочек в сферах, где работают микропоставщики. Для сервисной экономики, особенно в регионах, это может стать сильным ударом.
Второе — я вижу резкое усложнение администрирования при отсутствии соответствующей инфраструктуры. Речь о цифровых системах, обязательном онлайн-учете, национальном каталоге товаров и расширении первичных форм. Эти требования вводятся быстрее, чем создаются технические условия в регионах. Около 30% МСБ в сельской местности не имеют стабильного доступа к интернету. Возникает риск роста ошибок, штрафов и, как следствие, ухода части малого бизнеса обратно в тень.
И третья проблема — отмена ряда вычетов и льгот без переходного периода. Сокращение вычетов по услугам, изменение правил признания расходов и другие нормы всегда требуют адаптации. В странах с развитой налоговой системой переходные периоды составляют 2-3 года. У нас бизнесу дается фактически один квартал. Это снижает предсказуемость и мешает нормальному планированию.
Для типичного ИП на упрощенке с доходом 3-5 млн тенге в год переход на ОУР означает рост налоговой нагрузки со 150-250 тысяч тенге в год до 1,2-1,5 млн тенге в год (учитывая все обязательные платежи). Это увеличение в 5-6 раз, что для многих станет критическим.
В целом налоговая реформа должна упрощать работу тем, кто действует добросовестно. Любые нормы, которые создают хаос, увеличивают административную нагрузку или провоцируют уход в тень, необходимо корректировать до их вступления в силу. Именно с таким подходом мы и работаем при обсуждении отдельных положений нового кодекса», — акцентирует Айдарбек Ходжаназаров.
«Уберите кнуты»
Фото: Екатерина Малама
По словам собеседника, теневая экономика остается одной из крупнейших системных проблем казахстанского рынка, и ее масштаб давно перерос рамки статистики — он напрямую влияет на доходы бюджета, конкурентность МСБ и качество деловой среды. Айдарбек Ходжаназаров убежден: при доле «ненаблюдаемого» сектора, сопоставимого с годовым бюджетом развития страны, государству уже недостаточно только усиливать контроль.
«Административным давлением бизнес в «белую» зону не перевести. Здесь нужны экономические стимулы и понятные правила игры. Масштаб теневой экономики таков: в 2024 году доля ненаблюдаемой экономики в ВВП Казахстана составила 16,71%, что эквивалентно примерно 22,8 трлн тенге. Для сравнения, это больше всего годового бюджета развития страны. По международной оценке, уровень теневой экономики в Казахстане в 2023 году составил 11,2% — это уровень Чили, Болгарии и Венгрии. Снижение доли теневой экономики всего на 1% означает возврат в бюджет около 65 млрд тг», — говорит депутат.
— Как нам вернуть эти 65+ млрд тенге?
— Начать со снижения транзакционных издержек. Для микробизнеса необходим минимальный пакет налогов и отчетности. Простые и прозрачные пороги снижают стимул дробить бизнес и уходить в наличный оборот. Отдельная работа - упрощение учета: стандартные цифровые шаблоны для упрощенки и автоматическая подгрузка первичных документов для ОУР.
Второе - доступ к рынкам и льготам в обмен на «белую» работу. В ряде стран действует статус «добросовестного налогоплательщика». Например, в Польше и странах Балтии при отсутствии нарушений предприниматель получает упрощенный доступ к госзакупкам, программам кредитования и инструментам развития. Такой подход нужно внедрять и у нас: белая работа должна быть выгодной, а не обременительной.
Третье — снижение риска наказания. Если нарушение — техническая ошибка, а не умышленное уклонение, реакцией должно быть не штрафование, а предписание с разумным сроком исправления. Это соответствует практике стран ОЭСР и формирует доверие к налоговой системе.
Четвертое — доступная инфраструктура. Сегодня часть микробизнеса в селах технически не может вести деятельность полностью в «белую» из-за отсутствия интернета и устаревшего оборудования. Государству необходимо субсидировать модернизацию кассовой техники, обеспечить интернет-точки и запустить мобильные сервисные центры.
И пятое — повышение налоговой грамотности. Нужна национальная программа для МСБ: бесплатные курсы, видеоматериалы, работа колл-центра и выездные консультации. Чем проще предпринимателю разобраться в требованиях, тем меньше ошибок и тем выше доля добровольного выхода из тени, — суммировал Айдарбек Ходжаназаров.
Про средний класс в Казахстане
Несмотря на рост медианной и средней зарплат, значительная часть работников по-прежнему получает существенно меньше, чем средние показатели, что ограничивает покупательскую способность и формирование накоплений. Говоря проще: средний класс, говорит Ходжаназаров, в Казахстане размылся. По словам нашего собеседника, в таких условиях вопросы поддержки производственного сектора, МСБ, доступных финансовых инструментов и региональной инфраструктуры становятся не просто экономической, а системной задачей.
«Медианная зарплата в Казахстане в 2024 году составила 285 677 тенге (за год выросла на 13,7%, в реальном выражении - на 4,6%). Средняя номинальная зарплата - 383 365 тенге. Однако в IV квартале 2024 года медианная зарплата достигла 308 717 тенге, что показывает влияние годовых премий и бонусов. Важно понимать разницу между этими показателями. Медианная зарплата означает, что половина работников получает меньше 285 тысяч тенге, а половина — больше. При этом модальное значение (наиболее распространенный уровень) составляет всего 97 557 тенге — это реальность для значительной части работающего населения. Согласно отчету Минфина, более 4,2 млн человек из 8 млн работников в стране получают заработную плату до 150 тысяч тенге», — сказал Ходжаназаров.
— Чего не хватает Казахстану для формирования устойчивого среднего класса?
— Повышение реальной заработной платы должно происходить за счет поддержки производственного сектора, развития МСБ и создания рабочих мест, где оплачивается не количество, а квалификация. Во-вторых, нужен доступ к «длинным» и предсказуемым финансовым инструментам: доступная ипотека, льготные программы для семей и предпринимателей. В-третьих, необходимо сокращать региональный разрыв: поддержка перерабатывающих производств и инфраструктурных проектов в регионах напрямую влияет на рост доходов.
Средний класс — это фундамент социальной устойчивости. Его укрепление должно стать одной из ключевых задач экономической политики. И только при последовательной работе по росту реальных доходов, повышению доступности жилья и созданию новых возможностей для накоплений можно говорить о восстановлении и расширении среднего класса в Казахстане», — подчеркнул Ходжаназаров.
Банки должны платить казахстанцам за размещение денег
Это один из инструментов, который должен помочь казахстанцам зарабатывать больше. Ходжаназаров подсвечивает, что миллионы наших сограждан держат средства на счетах без какой-либо доходности, тогда как банки используют эти ресурсы для собственной выгоды.
«Инициатива по начислению процентов на текущие счета действительно была поднята нами не случайно. По данным на конец 2024 года, объем депозитов населения в казахстанских банках достиг 24,5 трлн тенге. При этом на текущих и карточных счетах размещено около 3,6 трлн тенге (14,7% от общего объема). Это огромные средства, которыми банки активно пользуются для собственной деятельности, при этом не предоставляя людям никакой доходности», — говорит собеседник.
— А если бы по этим средствам начисляли хотя бы 5% годовых?
— Население получило бы дополнительно около 180 млрд тенге в год. При ставке в 8 - 10% годовых речь шла бы о 288-360 млрд тенге дополнительного дохода для граждан. Такой дисбаланс, на мой взгляд, является системной проблемой. В США по многим текущим счетам банки выплачивают 0,5-2% годовых, в Европе - от 0% до 1,5%. В Турции, где также высокая инфляция, по текущим счетам выплачивается 3 - 5% годовых. Это международная практика, которая защищает средства вкладчиков от обесценения, — говорит депутат.
— Так нам вернут начисления по текущим счетам?
— Начисление процентов на текущие счета затрагивает сразу несколько блоков регулирования — капитал, ликвидность, требования по рискам, бухгалтерские стандарты. У нас с 2018 года Гражданским кодексом введен запрет на начисление процентов на средства в текущих счетах. В рамках рассмотренного законопроекта «О банках и банковской деятельности в Республике Казахстан» мы предложили этот запрет убрать и Национальный банк согласился с нашим предложением. Однако, предложил на этом этапе установить верхний порог в размере не более 1%. Но мы думаем, что в скором времени они сами придут к нам с предложением увеличить этот порог, потому что между банками начнется гонка на удержание средств населения, что простимулирует развитие конкуренции между банками», — заверил Айдарбек Ходжаназаров.
Фундамент экономики Казахстана
Отдельно Айдарбек Ходжаназаров остановился на фундаменте экономики Казахстана — на малом и среднем бизнесе вместе с фермерским сектором. Вместе они обеспечивают четверть всех рабочих мест и значительную часть ВВП — таких надо поддерживать, говорит депутат.
«В настоящее время малый и средний бизнес действительно в меньшей степени ощущает поддержку от государства. На начало 2025 года в стране зарегистрировано 2,26 млн субъектов МСБ, из них действующих — 2,07 млн. Доля МСБ в ВВП по итогам 2024 года составила 40%. В МСБ занято 4,42 млн человек — это четверть всех работающих в стране. За 2024 год субъекты МСБ произвели продукции на 81,9 трлн тенге (+19,2% к 2023 году). Однако при такой значимости сектора эффективность господдержки остается недостаточной.
И это сигнал для всех ответственных органов — от правительства до институтов развития, что существующая система требует пересмотра. Во-первых, предпринимателям необходим более понятный и адресный формат поддержки. Действующие программы зачастую ориентированы на формальный охват, а не на результат. Реальный процент одобрения заявок по льготному кредитованию составляет 15-25%, при этом средний срок рассмотрения — 2-3 месяца. Поддержка должна доходить до тех, кто действительно вкладывается в развитие производства, создает рабочие места и работает на внутренний рынок.
Во-вторых, ключевая проблема — отсутствие доступа к «длинным» и предсказуемым кредитам. Средняя ставка по кредитам для МСБ в 2024 году составляла 18-22% годовых, тогда как для крупного бизнеса — 12-15%.
Для МСБ, особенно для фермеров и предприятий переработки, это критично: невозможно планировать модернизацию, закупку техники или расширение без доступного финансирования. К тому же в секторе МСБ мало ниш где уровень прибыльности превышает 20%. Программы льготного кредитования необходимо расширять, а их условия — делать прозрачными и достижимыми на практике.
В-третьих, требуется усилить контроль и подотчетность институтов развития. Предприниматели должны видеть, как распределяются бюджетные средства, какие проекты финансируются и какой эффект они дают. Публичность этих данных — важный элемент доверия. Наконец, бизнесу нужна простая навигация. Одно «окно» для всех мер поддержки, четкий перечень инструментов, понятные условия участия. Это снизит барьеры и сэкономит предпринимателям время», — акцентирует Ходжаназаров.